В 10-й день по вознесении Иисуса Христа, во время иудейского праздника Пятидесятницы, в третьем, а по нашему счислению — в девятом часу утра, когда народ обыкновенно собирался в храм для жертвоприношения и молитвы (Пятидесятница у иудеев была одним из трех великих годичных праздников (Ис. 23:14,16,17; Втор. 16:16). Ко дню Пятидесятницы у иудеев оканчивалась жатва, которая начиналась с праздника Пасхи, вследствие чего 50-й день после первого дня Пасхи был собственно праздником окончания жатвы, в который но закону и должно было приносить Богу благо- дарственную жертву от плодов земных (Исх. 23:16; Числ. 28:24). В последующие времена с этим праздником стало соединяться и воспоминание о даровании Синайского закона, полученного евреями через 50 дней по выходе их из Египта. Этот праздник у евреев был торжественный и радостный (Втор. 16:11), и они стекались на этот праздник в Иерусалим в великом множестве. Каждый из них считал своим священным долгом побывать в святом городе, чтобы принести в благодарность Богу за собранную жатву установленную законом жертву (Лев. 23:17,20), и это считали для себя обязательным не только палестинские, но и внепалестинские иудеи, жившие во всех странах известного тогда мира. Поэтому в Иерусалиме в праздник Пятидесятницы можно было встретить прибывших из Рима, Египта, Крита, Месопотамии, из всех областей Малой и Западной Азии, — из “всякого народа под небесами,” не только иудеев, но и прозелитов, т. е. обращенных из язычества (Деян. 2:5,9-11, 20:16).)
Все ученики были собраны в Иерусалиме, в горнице (Деян. 1:13), находившейся “на горе Сионской,” — “бысть внезапу с небесе шум, яко носиму дыханию бурну” (как бы от несущегося сильного ветра). “Это не был собственно ветер шумящий, а шум, подобный как бы тому, как бывает от сильного ветра, но без ветра.” Шум этот наполнил “весь дом, идеже бяху седяще,” — не одни только апостолы, но, по изъяснению святого Иоанна Златоуста, и прочие верующие во Христа (Деян. 1:16). В то же мгновение среди дома в воздухе появилось множество языков огненного цвета; носясь над главами учеников, они опустились на них и опочили. Это не были действительно огненные языки, — они были “яко огненны,” т. е. имели только вид огня; они лишь светили, но не жгли. Непосредственно за этими, или даже вместе с этими внешними явлениями, последовало внутреннее, совершившееся в душах верующих событие: “исполнишася вси Духа Свята.” (При сошествии Святого Духа на апостолов, бурное дыхание было ближайшим предвестием, а явление огнецветных языков — видимым знамением пришествия Святого Духа. Бурное дыхание и видение огненных языков продолжалось недолго, — может быть несколько мгновений; но Дух Святый навсегда наполнил Собою души и сердца верующих. Будучи чистейшим и бестелесным, Святый Дух избрал чувственное знамение, дабы тем ощутительнее явить Свое присутствие. “Ибо, — раcсуждает святой Григорий Богослов, — как Сын Божий явился на земле видимо, то и Духу Святому надлежало явиться видимо.” Но “да не подумает кто-либо, — поучает святой Лев Великий, — что в том, что было видимо телесными очами, явилось самое Божественное существо Святого Духа.” “То, что собственно принадлежит до существа Его, сокрыто в Его Божестве, потому что взор человеческий, как не может зреть Отца и Сына, так не может видеть и Святого Духа.” “По естеству Своему будучи невидим, подобно Отцу и Сыну,” Дух Святой, при Своем сошествии, “явил только свойство Своего служения и действия в таких знаках, в каких Сам восхотел.” И Он не без особенной цели избрал теперь эти, а не другия знамения: у Премудрого ничего не бывает без цели. Вместо мрака и громов, бывших при Синайском законодательстве, здесь слышан был “с небесе шум, яко носиму дыханию бурну,” дабы явно было, что один и тот же есть Дух Святый, тогда и ныне законополагающий, освящающий и совершающий. Сильный шум означал могущество силы, несущейся к апостолам; движение с неба означало, что сия дивная сила исходила от Того, Кто за 10 дней перед сим вознесся на небо. Наполнение шумом всего дома и осенение собравшихся в нем огненными языками означало, что все они были орошены и крещены Духом Святым и в обилии прияли дары Его. Огнем выражалась благодатная сила Евангельского слова, которому предстояло очистить сердца людей, — выражались свет веры, теплота любви и пламенная ревность проповедников и горячее усердие слушателей Евангелия. Огненные языки почили на главах, потому что глава у человека — благороднейшая и главная часть тела. Кротость огня, почившего на головах, означала милость и благодать Божию. Языки означали дар слова и знание неизвестных дотоле многих иностранных языков, дарованное для проповеди Евангелия во всем мире. Раздельность языков означала Евангельскую проповедь в разных странах и разным народам. По прошествии десяти дней, а не тотчас по вознесении, сошел Дух Святой, дабы имевших принять Его сделать наиболее пламенными. Чрез пятьдесят дней после Пасхи сошел Дух Святой — для напоминания древнего закона, ибо Израиль получил десятословие по прошествии 50 дней после перехода через Красное норе. В третий час, но в один день Господень Бог даровал благодать, чтобы внушить — почитать три Лица в Единстве существа. В праздник совершается сошествие Святого Духа, как для того, чтобы множество собравшихся пронесло повсюду весть об этом событии, так и для того, чтобы присутствовавшее на празднике Пасхи и бывшие очевидцами событий с Христом могли понимать их необычайное значение. В Пятидесятницу сошел Дух Святой, потому что в какое время прежде дан был закон, в такое же время надлежало в изобилии излиться и благодати Духа.) Как скоро огнь Божественный возгорелся в душах верующих, они исполнились святого восторга и в ответ на дар неба вознесли к небу слово хвалы и благодарения Великому в Своих благодеяниях к роду человеческому Богу. И все они “начаша глаголати иными языки, якоже Дух даяше им провещавати:” каждый из облагодатствованных начал говорить на каком-нибудь ином, дотоле ему неизвестном языке, — на языке страны, где он не жил и языка которой никогда не изучал; знание этого языка было для него исключительно даром Духа Святого; и сила Духа Святого прежде всего обнаружилась даром языков, потому что этот дар прежде всего был необходим для апостолов, чтобы они могли распространять Евангельскую проповедь во всем мире. Между тем шум бурного дыхания с неба привлек целые тысячи из иудеев к апостольской храмине. Увидев стекающийся к ним народ, верующие с хвалениями и песнопениями на устах вышли на плоскую кровлю дома, в котором они находились; ибо естественно предполагать в них, исполненных святой радостью, желание и стремление возвещать славу Божию, в них открывшуюся, пред другими людьми. Они вещали “величие Божие” (Деян. 2:11), которое открылось теперь для них во всей полно- те и свете; прославляли Божие всемогущество, милосердие и премудрость, величали Господа Иисуса, исповедывали, что Он есть Христос, возвещенный древними пророками, Искупитель наших грехов, что Он воскрес и, вознесшись на небо со славой к Отцу, ниспослал Святого Духа, научающего всякой премудрости, и, наконец, благодарили Бога за все, чего удостоились по благодати Христовой. Слыша эти слова хвалы и благодарения, все, собравшиеся около апостольской храмины, были поражены новым, неожиданным и непонятным для них явлением: каждый из учеников Христовых, которые были по происхождению большею частию галилеяне, люди неученые, необразованные, от которых и ожидать нельзя знания какого-либо иностранного языка, кроме их галилейского наречия, — каждый из них говорил на каком-либо иноземном языке, так что, как ни разнообразна была толпа собравшихся по их происхождению и языку, каждый, однако, между говорившими о великих делах Божиих слышал какого-нибудь одного, который прославлял Бога на языке его страны. От удивления перешли к ужасу: ибо все видели необыкновенное, слышали чудесное, а никто не мог изъяснить того, что видел и слышал: “изумлялись все и, недоумевая, говорили друг другу: что это значит”? Но нашлись и нечестивые, которые стали ругаться над Богодухновенными проповедниками.
Эти безумцы, дерзнувшие объяснять другим то, чего сами совершенно не понимали, — “насмехаясь, говорили,” что апостолы “напились сладкого вина” (любимый утренний напиток в древности). Так кощунственное легкомыслие всегда посмеивается над святым вдохновением. Так всегда поступают и холодные к предметам веры: не умея понять что-либо, они стараются сделать смешным того, кто говорит возвышенные речи. Плотские люди не знают другого восторга, кроме чувственного; они судят по собственному опыту, и — богохульствуют!
Тогда святой апостол Петр возвысил голос и произнес первую проповедь, в которой показал в славном событии, совершившемся в сей день, исполнение древних пророчеств и завершение того великого дела спасения людей, которое исполнил на земле распятый и воскресший Господь Иисус Христос. Кратка и проста была эта первая христианская проповедь, но поскольку устами святого апостола Петра вещал Дух Святой, то слова его проникли сердца слышавших и победили их упорство. Выслушав его, они “умилились сердцем и сказали Петру и прочим апостолам: “что же нам делать, мужи братия?” “Покайтесь,” отвечал им святой апостол Петр, “и да крестится каждый из вас во имя Иисуса Христа,” и вы не только будете прощены, но и сами “получите дар Святого Духа;” ибо обетование Святого Духа дано не нам одним, а и вам и “детям вашим, и всем дальним, кого ни призовет Господь Бог наш.” После сего “охотно принявшие слово” апостола Петра немедленно покаялись, уверовали, крестились (Деян. 2:1-41), и новая Церковь из 120 (Деян. 1:16) выросла до 3000 человек. Так окончилось событие, ныне празднуемое, окончилось полным торжеством Святого Духа над не веровавшими. В память этого чудесного и славного события этот день называется днем сошествия Святого Духа на апостолов.
Троекратно, — говорится в Синаксаре, — Христос даровал ученикам Духа Святого: прежде страдания — неявно (Мф. 10:1,20), по воскресении чрез дуновение — явственнее (Иоан. 20:22), и ныне послал Его существенно; лучше же (сказать), — Сам сошел, совершеннее просвещая и освящая их, а чрез них обращая и все концы вселенный (см. Санкт- Петербургский Дух. Вест. 1886, 19). Но это сошествие Святого Духа мы не должны представлять человекообразно. Дух Святой, как Бог, — вездесущ; Ему неоткуда нисходить и некуда приходить; Он везде и все наполняет. Сходить, приходить могут только ограниченная существа, а не Бог. Все эти выражения, как замечает святой Златоуст, употребляются о Боге по нужде, — ибо на языке человеческом нет слов для выражения Божеских действий в самой сущности их; все эти выражения означают не что другое, как новое явление силы Божией, особенное откровение Его присутствия. Где сила Божия открывается, где Он ощутительно являет Свое присутствие, туда, по нашему слабому понятию и еще слабейшему, выражению, Бог как бы приходит. Итак, сошествие Святого Духа на апостолов, собственно говоря, есть не сошествие к ним Духа, а явление силы Его в них, открытие в них Его особенного присутствия. Дух Святой действовал и прежде в роде человеческом. Дух Святой, как премудро воспевает Церковь, “бе присно, есть и будет.” Он был и в Ветхом Завете, в патриархах, пророках и во всякой душе чистой; без Него никогда не совершалось ни одного истинно доброго дела. Но явление силы Его в апостолах было самое важное и благодетельное для всего рода человеческого. В предвечном совете Божием о спасении человеческого рода положено, чтобы Сын Божий, по совершении Своего величайшего дела на земле, вознесся на небо и чтобы, по отшествии Спасителя на небо, пришел Дух Святой, дабы совершить то, что начато Спасителем, соделать апостолов способными к проповеданию Евангелия всему миру, расположить сердца людей к принятию Евангельской проповеди, научить их живой вере в заслуги Искупителя, сообщить им новые духовные силы к исполнению нового закона благодати, кратко: усвоить роду человеческому те Божественные дары, кои приобретены для него страданиями Сына Божия. Посему сошествие Святого Духа на апостолов есть как бы торжественное вступление Его в высокую должность Освятителя грешного рода человеческого, есть торжественное освящение новой, всемирной, вечной Церкви, такое освящение, после коего Освятитель уже начал в ней действовать видимо и постоянно. А из сего само собою открывается, как важно и благодетельно для всего рода человеческого сошествие Святого Духа на апостолов. Если бы Он не сошел на них, то дело Спасителя нашего оставалось бы не совершенным; апостолы пребыли бы неспособными проповедовать Его всему миру; мир не знал бы о своем Спасителе; не было бы в мире христианской веры, и все мы оставались бы во тьме идолопоклонства.
Называется этот праздник еще Троицыным днем; так как с явлением Святого Духа открылось людям гораздо в яснейшем свете, сколько сие было нужно для них, таинство Святой Троицы; вследствие этого и святая Церковь, уча нас “православно” и благочестно исповедывать Пресвятую Троицу, в своих молитвословиях и песнопениях этого дня чествует и прославляет все три Лица Святые Троицы, участвовавшие в сошествии Святого Духа: Бога Отца, пославшего Святого Духа, — Бога Сына Иисуса Христа, умолившего Отца о послании Святого Духа, и — Бога Святого Духа, сошедшего в виде огненных языков. Название Пятидесятницы этот праздник получил как потому, что воспоминаемое в этот день событие совершилось в ветхозаветный праздник Пятидесятницы, так и потому, что и после христианской Пасхи этот праздник приходится на 50-й день. Не без особенного значения является совпадение времени сошествия Святого Духа с временем ветхозаветной Пятидесятницы. Сошествие Святого Духа на верующих во Христа было завершением искупления и спасения Богом человека. Ко времени Пятидесятницы ученики Господни созрели и возросли духовно; тогда и снизошла на них полнота дарований Духа Божия, и они явились первыми плодами искупительного дела Христова. Вместе с этим открылась, началась Церковь Христова на земле.
День Пятидесятницы был днем, когда ветхозаветная теократия, начавшаяся от Синая и управлявшая людьми чрез письменный закон, закон рабства и смерти, заменилась новозаветной, где люди водятся духом Божиим, духом усыновления и свободы (Рим. 8 гл.). Таким образом, как Пасхой Христовой упразднилась Пасха ветхозаветная, так и новозаветная Пятидесятница заменяет ветхозаветную, с которой началась жизнь по закону. В песнопениях церковных на день Пятидесятницы прославляется самое событие — сошествие Святого Духа на апостолов — и благодатные плоды сего великого события. “Преславная днесь,” — воспевает святая Церковь, — совершилось перед лицом всех народов “во граде Давидове, егда Дух сниде Святый во огненных языцех,” на учеников Христовых; ныне “Дух спасения апостольская сердца созидает чиста;” ныне облекаются крепостию “Христовою с высоты апостоли: обновляет бо их Утешитель;” ныне Святый Дух явил неученых красноречивыми, рыбарей — побеждающими мудрецов словом и изводящими из глубокого мрака “бесчисленные народы;” в трех Лицах познано Суще- ство, поистине Неприступное, Безначальное, Единое, когда излила “свет благодать Духа;” “Божественного Духа нашедшая сила разделившийся древле глас (т. е. язык людей), зле согласившихся, во едино приличие (согласие) Божественне совокупи ведением Троицы вразумляющи верные, в Ней же утвердихомся.”
В этом песнопении о разделении языков указывается, что-то же самое, что при сошествии Святого Духа явилось даром Божиим, некогда было наказанием самомечтательной гордости людей. Было некогда время, когда “бе вся земля устне едине и глас един всем.” Но люди, которым угрожало разсеяние и рабство, задумали, вопреки определениям промысла Божия, общими согласными усилиями исполнить безумное предприятие, и начали строить башню высотою до небес, чтобы приобрести себе славу и не рассеются но всему лицу земли. Тогда Бог ниспослал неразумным труженикам различные языки, и этим произвел между ними такое разъединение, что они, не кончивши работы, должны были разойтись в разные стороны (Быт. 11 гл.). Теперь же разделение языков является таким даром небесным, посредством которого доселе разделенные и разобщенные народности слагаются, чрез проповедь Евангелия, “во единую Церковь Христову” (см. кондак праздника).
Ныне “вся подает Дух Святый, точит пророчествия, священники совершает, некнижныи мудрости научи, рыбари Богословцы показа, весь собирает собор церковный;” “законом древле проповеданное и пророки, исполнися: Божественного бо Духа днесь всем верным благодать излияся;” “ныне Утешительный Дух на всяку плоть излияся, от апостольских ликов наченший,” ко всем верным простирает благодать Свою; “нашедшая сила днесь сия (есть) Дух Благий, Дух премудрости Божия, Дух от Отца исходяй” и явившийся чрез Сына, сообщающей святость тем, “в нихже вселяется;” “решительное очищение грехов, огнедухновенную приимите Духа росу, о чада светообразная церковная: ныне от Сиона бо изыде закон, языко-огнеобразная Духа благодать.” Прославляя событие Сионское и показывая плоды его, святая Церковь возвышает наши умы и сердца и к познанию Божеских свойств и действий Самого Небесного Посетителя — Духа Божия. Устами святого Григория Богослова она изрекает: “Дух Святый всегда был, есть и будет; Он не начал и не прекратит бытия, но всегда со Отцем и Сыном вчиняется и счисляется;” “Он — жизнь и животворящ; Он — свет и света Податель; Он — неточная благость и источник благости;” “чрез Него познается Отец и прославляется Сын (Ин. 16, и), и Сам Он Ими одними знаем;” “Он — Дух премудрости, разума;” “Он — Бог и Боготворит;” “Он разделяет дарования” (1 Кор. 13:11), “венчает пророков, апостолов и мучеников.” Прославляя Святого Духа, торжественное Богослужение настоящего дня содержит в себе и благодарственное прославление Господа нашего Иисуса Христа, “Иже в сей последний и великий спасительный день Пятидесятницы праздника тайну Святые и Единосущные, и Соприсносущные и Неразделимые и Неслиянные Троицы” показал нам, и “ниспослал учеником Своим Утешителя, якоже обещался,” и “благовестники тех поставил благочестивый нашея веры и проповедники истинного Богословия показал.” “Во дворех Твоих, — восклицает святая Церковь, — воспою Тя Спаса мира и преклонь колена поклонюся Твоей непобедимей силе, вечер и утро, и полудне, и на всякое время благословлю Тя, Господи.” Возносит святая Церковь и общее славословие Пресвятой Троице и внушает нам, чтобы мы, “колена душ и телес преклонше,” воспевали “Безначального Отца, и Собезначального Сына, и Соприсносущного и Пресвятого Духа” — “Троицу Единосущную,” “Равносильную и Безначальную.” “Приидите людие, — взывает Церковь к чадам своим, — Триипостасному Божеству поклонимся, Сыну во Отце, со Святым Духом: Отец бо бездетно роди Сына Соприсносущна и Сопрестольна, и Дух Святый бе во Отце с Сыном прославляемы едина сила, едино существо, едино Божество.” Но чтобы прославления наши не оставались бесплодными, святая Церковь наставляет часто возноситься к Самому Духу Утешителю с молитвою: “Царю Небесный, Утешителю, Душе Истины, Иже
везде сый и вся исполняяй, Сокровище благих и жизни Подателю, прииди и вселися в ны, и очисти ны от всякия скверны, и спаси, Блаже, души наша.”
Из книги С. В. Булгаков. Настольная книга для священно-церковнослужителей: Сборник сведений, касающихся преимущественно практической деятельности отечественного духовенства, 1913 г.
Молитвословия дня
Тропарь, гл. 8.
Благословен еси Христе Боже наш, Иже премудры ловцы явлей, низпослав им Духа Святаго, и теми уловлей вселенную, человеколюбче слава Тебе.
Кондак, гл. 8.
Егда снизшед языки слия, разделяше языки Вышний: егда же огненныя языки раздаяше, в соединение вся призва, и согласно славим Всесвятого Духа.
Величание.
Величаем Тя, Живодавче Христе, и чтем Всесвятого Духа Твоего, Его же от Отца послал еси Божественным учеником Твоим.