«Голос Церкви должен оставаться голосом Церкви…»

Ваше Высокопреосвященство, митрополит Эммануил, Высокопреосвященнейшие владыки, возлюбленные во Христе отцы и братья!

 

Собравшийся в 2016 на Крите Великий и Святой собор под множеством углов зрения рассмотрел миссию Православной церкви в современном мире. Многие из этих углов зрения касаются тем, являющихся основополагающими вопросами современности. Ответы, содержащиеся в документе Собора, основываются на традиции и учении Церкви. Это творческая верность, способность на основании Предания давать глубокие ответы на жгучие вопросы, является самым существом подготовки богословов и священников. Но она также должна стать призванием каждого христианина. Как сказано в 1-м Послании Петра, «Господа Бога святите в сердцах ваших; будьте всегда готовы всякому, требующему у вас отчета в вашем уповании, дать ответ с кротостью и благоговением.» (1. Петр. 3:15)

Спектр тем, обсуждаемых в документе Собора широк, но в богословском содержании все они сводятся к нескольким центральным вопросам православной жизни. Приведу здесь несколько из главных направлений.

Например, в числе прочего документ касается вопросов войны и неравномерного распределения богатств в мире. Оба этих вопроса — глобальны, хотя и имеет локальную конкретику. Это типично для главных проблем нашего времени. В своей причинно-следственной связи они выходят за рамки жизненных событий обычного человека. Кроме того, они выходят за границы места и времени. Например, бросается в глаза, что войны богатых стран ведутся в странах бедных. Ценой кратковременных побед становятся длительные по времени потери. Подлинная цена войн и беженства становится ясной лишь последующим поколениям. Ввиду этого, многие из кризисов нашего времени являются сложными лабиринтами, не имеющими одного верного решения. Церкви важно, как бы следуя путеводной нити Ариадны, найти выход из трущоб многозначной современности. Постмодернизм должен подвергнуться оценке с христианской точки зрения.

В документе Великого и Святого собора на Крите констатируется, что глобальная экономическая система породила в мире «Глобальный кризис самоидентичности». Мир перестал быть самим собой. Миллионы людей оторваны от своих социальных связей с тем, чтобы быть брошенными на труд в ужасных условиях, в одиночестве и без оказываемой своей общиной поддержки. Понятно, что в этом для христианина нет ничего нового. Мир, подпавший греху, никогда не является самим собой. Новым здесь являются масштабы глобальных проблем и сложность их обсуждения.

Голод – конкретная и локальная проблема, но она имеет и духовную составляющую. Анализируя подобные ситуации, церковный человек должен остерегаться двух вещей. Во-первых, трудные проблемы нельзя переводить в одну лишь духовную плоскость. Другими словами, мы не можем ставить духовных условий материальной помощи. Так, например, в отношении беженца мы не имеет права требовать увидеть его душу до того, как оденем и накормим его. Хотя подход может быть и обратным: мы не должны «материализовать» духовные вопросы. Мы не можем приобретать чистую совесть одними лишь редкими взносами на благотворительность или вкушая раз в неделю только растительную пищу. При этом голос Церкви должен оставаться голосом Церкви. Мы должны смело называть грех грехом, выказывая при этом безусловное милосердие и любовь ко грешнику.

Глобальные проблемы, такие как экономическое неравенство или изменения климата, чувствительным образом демонстрируют нам то, Предание Церкви знает как передающийся через поколения всеобщий грех. Научные анализы также свидетельствуют о всеобщности масштаба. Мы знаем, что экономическое неравенство в некоторой степени наследственно, как так называемая структурная бедность. Изменения климата, в свою очередь, непредсказуемы и с большей тяжестью ложатся на грядущие поколения. Руководствуясь наставлениями Великого и Святого собора на Крите, мы должны упорно отстаивать точку зрения на грех не как на отдельное явление отдельного человека, но как на явление выходящие на уровень, превышающий индивидуальный. Рассуждения о грехе не должны носить обвинительного характера, но быть подаваемой в любви Христовой поддержкой к несению ответственности.

В качестве альтернативы понятия всеобщего греха Церковь предлагает мысль о всеобщей связанности, реализующейся в Евхаристии. В документах Святого и Великого Собора сказано, что Евхаристия служит примером всякой речи, подчеркивающей общественное единство. Центральным моментом в Евхаристии как раз и является видение единства всего сущего в Боге. На практике, евхаристическое видение мира является противоположностью жадного, стремящегося к выгоде, эксплуататорского, использующего и калечащего отношения к миру. Церковь должно активно нести свет воскресшего Христа в жизнь. Например, церковь не может выступать с критикой стиль жизни, основывающийся на чрезмерном потреблении, предлагая собственные модели устройства общества, но единственным содержанием слова Церкви должен быть Богочеловек, Иисус Христос. А Его модель действий была кенотичной: из высоты божественного к Богочеловечеству сходящий Бог. В Евхаристии мы возносим мир обратно к Богу как свидетельство наших действий.

Тогда общая ответственность за коллективный грех не звучит более обвинением или красивой фразой, но конкретным призывом к делу Христову. Как в итоговом заключении Великого и Святого собора сказано, Церковь не может оставаться в качестве стороннего наблюдателя глобальных проблем. Одно воздержание от зла и тихое замыкание в себе недостаточно. Одна правая вера более недостаточна. Одна констатация недостатков недостаточна. Для Церкви это означает честный самоанализ.

Действительно ли мы служим делу распространения Евхаристии? Не тратим ли мы силы и энергию на второстепенные вещи? Выходит ли человек из нашей Церкви преисполненный надежды и активного горения в следовании Христу? Или же он выходит преисполненным духовного довольства, с чувством исполненного религиозного долга? Будет ли посетитель храма после богослужения воодушевлён виденным в церкви или подавлен? Удастся ли ему увидеть подающего надежду Бога за безобразно-реалистичной картиной мира?

Архидиакон Вселенского престола Джон Хриссавгис, который посетит Финляндию осенью, заметил, что в особенно православным свойственно искушение создавать идолов из своей духовной жизни или православных обычаев и ритуалов, тем самым пряча от самих себя нашу ущербность. В наше время люди ищут подлинности. Они с лёгкостью чувствуют, когда кто-то учит не тому, как живёт сам. Поприще Великого поста да будет всем нам как Церкви, зеркалом для самоизучения.

Евхаристичность содержит в себе весь православный образ жизни. Его движущей силой является аскеза. Следование аскезе и подвижничеству это не просто передача православного культурного наследия, но, на самом деле, это одно из самых важных служений Православной церкви в современном мире. Аскеза – больше, чем довольствование малым. Она не просто ограничение потребления и саморазвитие. Она не «downgreid» или «downshift», но приращение блага. Аскеза являет собой ответ Церкви на упомянутый в документах Великого и Святого собора глобальный кризис самоидентичности. Изменение, направленное на служение и любовь к ближнему, не оставляя молитвы, ищет своей самоидентичности вне себя самой, в Боге.

В этом церковная аскеза отличается от индивидуальной попытки взять себя в руки и самоутверждения. Перспектива аскезы выходит за пределы одного человека. Только путём подвижничества к большему богоподобию человек может подняться до уровня, постулируемого в Евхаристии. Румынский богослов Дмитрий Станилоэ считает, что роль человека в мире заключается в том, чтобы быть смысловой призмой: природа и окружающая среда принимают то значение, которое им даёт человек. Если человек относится к себе и к другим как к объектам, то и природа становится целью его, пользовательского, в худшем случае браконьерского отношения. Однако, если человек живёт в близкой связи с Богом, всё вокруг него исполнено смысла, и не может быть напрасным материалом для использования. Задача служения Церкви в том, чтобы божественный свет мог, преломляясь в человеке, распространяться далее как можно более ярким. Задача Церкви дать миру христологическое значение.

Документ Святого и Великого собора предупреждает против привнесения в учение Церковь постоянно изменяющихся идеологий. Как доказано, многие ценности параллельны и укоренены в Христианстве, однако именно от церковных служителей помимо знания своей традиции требуется особое умение «чтения мира», чтобы евхаристичность присутствовала во всех контекстах. Это умение не может быть воспитано, кроме как обучением и открытостью, и, разумеется, аскезой.

Самоотречение и милосердие, быть может, не слишком популярные ценности, однако в них верит Церковь. Посредством аскезы мы можем отвечать вопрошающим об основании нашей надежды. которое есть любовь. Наша надежда не основана на утопии или идеях, но на Личности, на воскресшем Боге. На этом фоне мы, само собой, из основополагающих вопросов не можем не поддержать вопрос о правах человека и социальной справедливости, но при этом необходимо честно отдавать себе отчёт, что по учению Церкви понятые лишь в мирском смысле эти сами по себе добрые начинания остаются «лишь» на уровне хороших соглашений. Подлинный идеал идеалов, богоподобная жизнь в подвижничестве и любви, сияет за этими договорённостями.

Дорогие владыки, отцы и братья! В мире разражаются войны и случаются несчастья, происходят революции и коронации, выступающие временными этапами, однако перемены в человеческой жизни таковы, что они, как правило, не находят отражения в соборных документах. Документ Святого и Великого собора на Крите о миссии Православной церкви в современном мире оканчивается словами: «Церковь предлагает человеку жертвенную любовь Распятого Господа своего как единственный путь, ведущий мир к миру, справедливости, свободе и солидарности между людьми и народами, единственной и последней мерой которых навсегда останется принесший себя в жертву за жизнь мира Господь (см. Откр. 5:12), то есть безграничная Любовь в Троице Бога, Отца и Сына и Святого Духа, Ему же слава и держава во веки веков. Аминь.» Обратимся же к этому основанию веры сейчас и в будущем.