Встреча восточной и западной церковной культуры и различных богословских традиций в России XV века в течение веков привела к развитию и кульминации в XX веке кризиса самоидентичности в православном богословии и экуменической мысли. Это становится понятным из диссертации на соискание докторской степени в области Церковной истории (православное богословие) лиценциата богословия прот. Вейкко Пурмонена «Два пути русского богословия – спор Сергия Булгакова и Георгия Флоровского относительно самоидентичности православного богословия и понимания экуменизма».
Диссертация рассматривается на философском факультете Восточно-Финляндского университета 2-го декабря, начиная с 12.00. В качестве оппонента выступает епископ епархии Лапуа Евангелическо-Лютеранской церкви Финляндии, доцент Симо Пеура (Университет Хельсинки) под руководством профессора Матти Котиранта (Восточно-Финляндский университет). За обсуждением можно будет в прямом эфире по ссылке здесь.
В фокусе исследования спор между прот. Сергием Булгаковым и порт. Георгием Флоровским относительно православной самоидентичности и понимания экуменизма. В то же время были рассмотрены возникновение и этапы становления обоих богословских путей. В опубликованном в 1937 году сочинении «Пути русского богословия» Флоровский описывает, как возникли и развивались эти два пути – основывающегося на свято-отеческой традиции богословия и воспринявшего западные влияния течения. После падения Византии почти все православные богословские школы были закрыты, и стремящиеся к церковному служению направлялись в католические и протестантские школы. Согласно Флоровскому, это привело к западному пленению православного богословия и псевдоморфозу, что означало утеря собственной самоидентичности в процессе принятия чужого языка и символизма в качестве средств выражения.
Подходы, ориентирующиеся на прошлое и будущее
В диссертации показано, что представляемое Булгаковым направление стало именоваться русской школой, а возникшая как реакция на него программа Флоровского – неопатристическим синтезом. На основании двух этих школ возникла два различных подхода к экуменизму. Очерченная Флоровским экуменическая программа стала известна как священнический, а подход Булгакова как пророческий экуменизм. Первый представляет статичный, направленный в прошлое Церкви подход, второй же – ориентирован на будущее.
Самой существенное различие в видении Церкви между Флоровским и Булгаковым в том, что Флоровский определяет Церковь в первую очередь в её исторической, институциональной и сакраментальной перспективе. В то время как богословие Булгакова в постулирующей всеединство софиологии строится в двух плоскостях показывая Церковь как в её исторической, так и космической перспективе. Этот подход открывает отличающийся от святоотеческого богословия новое, экуменическое видение: над историческими церквями стоит невидимая универсальная Церковь, Eccelsia supra ecclesias, Una Sancta, которая призывает исторические церкви вернуться к этому, уде существующему единству, к которому человечество и творение потенциально принадлежат.
Булгаков и Флоровский согласны в том, что в основывающейся на православной экклезиологии мысли конечная цель экуменизма в обращении всех христиан к Православию. Булгаков считал, что это не может означать объединения в ясно ограниченную церковную организацию, поскольку у Православной церкви не единого централизованного управления, а только отдельные автокефальные и автономные поместные церкви. Флоровский, в свою очередь, считал, что подлинное христианское единство означает видимое единства в лоне одной Церкви. Это означает вхождение всех достигших единомыслия в учении групп в одну, организованную в соответствии с определениями канонов Церковь.
Историческое рассмотрение указанных богословских направлений показало, что неопатристический синтез Георгия Флоровского поставил эллинистическую культуру и в её контексте возникшую святоотеческую традицию в особое положение, исключающее все иные культуры и богословские традиции. Экклезиология, строящаяся на непреходящем значении основанного на фундаменте одной культуры богословия, находится в противоречии со кафоличностью многокультурного христианства и его ориентированной на все народы миссией. Здесь – проблематичный критерий при оценке иных культур и возникших в их контексте экклезиологий и представлений об экуменизме. Подчёркивающая вселенскость и динамичность Церкви пророческий подход Сергия Булгакова можно видеть в качестве корректива к жёстко следующей эллинистической культуре и святоотеческой традиции аргументации Георгия Флоровского.